Эндрю Купер всегда жил по правилам. Успешная карьера в финансах, дорогой дом, идеальная семья — всё это рухнуло в одночасье. Сначала развод, забравший половину состояния, а затем и увольнение из престижной фирмы. Кредиты, счета, алименты — цифры на экране складывались в безвыходное уравнение.
Идея пришла не сразу. Сначала это были просто мысли, бродившие в голове во время бессонных ночей. Он наблюдал за соседями — такими же, каким был сам недавно. Их беспечность, их уверенность в завтрашнем дне раздражала. У них всё ещё было то, что он потерял.
Первая кража была импульсивной. На званом вечере в особняке напротив он вышел в кабинет хозяина, будто ища уборную. Дорогие часы лежали прямо на столе. Карман Эндрю оказался неожиданно тяжёлым на обратном пути.
Это не было про деньги. Вернее, не только про них. Деньги уходили мгновенно, растворяясь в долгах. Важнее было другое — странное, щемящее чувство контроля. Когда он брал безделушку из дома супруги адвоката или редкое вино из погреба бывшего партнёра по гольфу, он будто возвращал себе частицу того мира, от которого его отторгли. Он не опускался. Он балансировал на краю, играя в свою игру с теми, кто даже не подозревал, что стал участником.
Каждое удавшееся дело приносило не адреналин вора, а холодное, горькое удовлетворение. Он снова что-то решал. Снова был умнее, тише, незаметнее. И пока его соседи спокойно спали в своих безопасных спальнях, Эндрю Купер, бывший финансист, вёл свой самый рискованный и странно обнадёживающий проект — по кирпичику разбирая фасад их благополучия, чтобы хоть как-то удержаться на плаву в своём собственном рухнувшем мире.
